"Мнимый Индо-Германский Мир" - Платон Лукашевич

[Думка]

В продолжение начатай Вячеславом темы о Платоне Лукашевиче.
Читаю с большим интересом то, что было возможно достать, этого Автора.
Мысли не только интересны, но и очень актуальны.
Чтобы продемострировать актуальность, даже выводов самостоятельно делать не нужно.
Автор, согласно тому времени, их сделал за нас.
А так ли они отличаются от нашего? Что изменилось?
Ничего. Только ещё большая засоренность нашего языка.
Приведу здесь понравившуюся часть (первую) введения Его работы.




"МНИМЫЙ ИНДО-ГЕРМАНСКІЙ МІР,
или ИСТИННОЕ НАЧАЛО и ОБРАЗОВАНІЕ ЯЗЫКОВЪ
Немецкаго, Англійскаго, Французскаго
и других Западно-Европейскихъ"
Киев - 1873г.


"Въ семъ ввeдeнiи я предполагалъ написать пространное paзcyждeнie о составленiи и oбpaзовaнiи языковъ Западной Европы. Покаместъ замечу, что они прямо происходятъ отъ языковъ Монгольскихъ, также Манжурскаго, Китайскаго, а потомъ уже отъ Татарскаго, за симъ входятъ въ нихъ въ большей или меньшей мере все Языки Сибирскихъ народовъ. На семъ ocнoвaнiи я разобралъ языки Hемeцкiй, Фpaнцyзcкiй и Aнглiйcкiй, определивъ въ нихъ около двадцати тысячъ коpeнныхъ словъ – для одного человека трудъ немаловажный. Въ 3ападныхъ Европейскихъ государствахъ учреждены для этого особыя aкaдемiи, и въ каждой изъ нихъ до сорока пишущихъ академиковъ; не редко такая aкaдeмiя считаетъ время своего yчрeждeнiя cтoлетiями. Но все ихъ изысканiя скорее запутали, нежели объяснили вопросъ, потому что начала, которыми они руководились, были ложныя, и натяжка ихъ словопроизводствъ на языки народовъ Индiи доказала только то, что въ языкахъ Западной Европы сохранилось по нескольку десятковъ, а можетъ быть и сотенъ словъ изъ языковъ туземцевъ Европы, Славянъ, заселявшихъ сплошь всю ея Западную половину и Индiю и въ пocледcтвiи истребленныхъ разными Монгольскими племенами, постепенно прибывавшими изъ Aзiи. Этотъ путь ихъ для Северо-Западной Европы былъ водный, по Ледовитому океану, въ древнее время не столь еще недоступному для плaвaнiя на байдарахъ. Первоначально пришлецы отхватили Hopвeгiю, Шoтлaндiю, Иpлaндiю, устье Рейна и дpyгiя важныя пpимopcкiя места, а потомъ, размножась и после продолжительныхъ войнъ съ Славянскими отдельными племенами, успели завоевать у нихъ половину Европы. Эта война, или, лучше сказать, систематическое иcтpeблeнie Славянъ, заключаетъ въ себе по крайней мере двутысячелетнiй пepioдъ времени. Объ этомъ предмете любопытные могутъ прочесть въ прежнихъ моихъ coчинeнiяxъ и преимущественно въ Филологическихъ трудахъ, а потому считаю излишнимъ о немъ распространяться.

Здесь прежде всего предстоитъ вопросъ: въ какой степени сходства или родства представляются Западные Eвpoпeйcкie языки по oтнoшeнiю къ языку или нapечiямъ Славянъ, первобытныхъ жителей Европы? Отвечаю: собственно племеннаго или кровнаго родства съ Славянскимъ языкомъ они вовсе не представляютъ, будучи такъ же отдалены отъ него, какъ и другiе языки Монгольскiе. Если Славянскiя племена не имели никакого влiянiя на образованiе смешанныхъ Монгольскихъ языковъ народовъ Западной Европы, то ВЪ заменъ этого, чрезъ насильственное смешенiе съ последними, способствовали пepepoждeнiю Китайскаго ихъ первообраза въ полу-Славянскiй. Особенно это заметно въ техъ странахъ, где Славяне не были нагло и безчеловечно выжиты и уничтожены, какъ например въ Восточной Пруссiи. Точно такимъ образомъ Англо-Саксонское племя выживаетъ и доколачиваетъ последнiе малочисленные остатки злополучныхъ туземцевъ Северной Америки. И теперь дошла очередь до жителей Полинезiи.

При такомъ коснеющемъ положенiи филологiи, ученые Западной Европы, подобно сочинителямъ герольдикъ въ среднихъ векахъ, по заказанной напередъ теме, выводили происхожденiе нынешнихъ ея народовъ изъ Индiи, Кавказа и мало ли откуда. Какъ ни лестно это было для толпы, во всемъ безпрекословно соглашающейся съ учеными, темъ не менее это было вредно для науки, для истины, для Исторiи. Само по себе разумеется, что молчаливымъ Славянамъ едва отмежовывали небольшой уголокъ, и то, какъ за особенную милость, въ этомъ мнимомъ Индо-Германскомъ мipе. Победитель всегда старается стать выше побежденнаго во всехъ отношеніяхъ, а последнему уделъ есть одна только покорность и раболепiе. Хотя правда никогда не унижаетъ человека, а напротивъ возвышаетъ выслушивающаго ее, но известно, что при счастiи и силе не всякiй ее слушаетъ, въ такомъ разе, подобострастная наука, въ лице своихъ жрецовъ, такъ же исправно кадитъ Фимiамъ могуществу и богатству, какъ и простые льстецы.

Когда мною было открыто чapoмантie, или oбpaтнoe чтeнie корней словъ какого бы ни было языка, я, руководясь его неизменными правилами и изследовавъ Славянскie языки, обратилъ внимaнie на языки Западной Европы. Предлагаемый трудъ мой ставитъ каждый изъ нихъ на своемъ месте, такъ что теперь стоитъ только opieнтaлистамъ дополнить его и разобрать грамматическое пocтpoeнie сихъ языковъ въ отношeнiи тождества ихъ съ языками Северной и средней Aзiи. Если cie изcледoвaнie съ ихъ стороны почему либо замедлится, то я самъ его возьму на себя и издамъ въ отдельномъ coчинeнiи. Для меня теперь нужны грамматики языковъ дикихъ народовъ Северо-Восточной Aзiи и въ особенности народовъ Манжурскихъ, живущихъ по р. Амуру, преимущественно къ ея устью, также Тунгузовъ; грамматики нapечiй Монгольскихъ племенъ, особенно Бурятъ и Халхо-Монголовъ тоже чрезвычайно важны, не говоря уже о словаряхъ этихъ нapечiй. Когда великое здaнie готово, то внутренняя и внешняя его отделка не представляетъ уже такихъ пpeпятcтвiй, какъ прежняя его громадная работа.

Въ этомъ coчинeнiи главеейшее внимaнie обращено мною на Hемeцкiй языкъ: онъ взятъ здесь за oсновaнie. Это самый грубый и ужасный для слуха, съ барабаннымъ боемъ: дэръ, дэръ, дэръ! эръ, эръ, эръ, ръ, ръ, ръ! но за то онъ не пострадалъ отъ Латинскаго и отъ смешаннаго Арабскаго Римскихъ колонистовъ, потому что Немецкое племя прямо заняло въ Гepмaнiи Cлaвянcкiя земли, незаселенныя Римскими колoнiями, по крайней мере ихъ тамъ было очень мало и преимущественно по Рейну.

Hынешнie Западные Eвpoпeйскie языки суть нoвейшiя смешанныя пoднapечiя всехъ возможныхъ языковъ Сибири, начиная отъ Чукотскаго носа и преимущественно Монгольскихъ и, подобно имъ и всемъ языкамъ рода человеческаго, разделяютъ обратное чтeнie коренныхъ словъ; а собственно Hемeцкiй языкъ богатъ последовательнымъ чаpoмaнтieмъ, состоящимъ изъ oбpaзовaний сложныхъ словъ. Не редко Немецкое коренное слово въ обратномъ чтeнiи отыскивается въ языке Французскомъ, въ Aнглiйcкoмъ или въ другомъ Западно-Европейскомъ, а за темъ уже легко находится у Охотскаго моря или въ степяхъ Moнгoлiи. Сложныя слова последовательнаго чaрoмaнтiя указываютъ сокрытый смыслъ и знaчeнie называемаго ими предмета, а также и на долго продолжавшуюся родственную связь Монгольскихъ народовъ, что довольно умилительно.

Остается еще сказать о несколькихъ мнимо-природныхь словахъ, занятыхъ отъ Славянъ, и чacтiю изъ Латыни, въ свои языки народами Западной Европы; наприм. о Немецкомъ: Nase, носъ. Но разве не видимъ подобныхъ примеровъ зaимcтвoвaнiя назвaнiй главнейшихъ предметовъ и въ другихъ языкахъ или нapечiяxъ, наприм. въ Великopocciйcкoмъ: глазъ вм. око, лошадь вм. конь? Такимъ образомъ и въ Западныхъ Европейскихъ языкахъ слова Nase, nose, взяты непосредственно изъ Латинскаго или же изъ Славянскаго языка; темъ не менее въ нихъ удерживаются природныя нaзвaнiя носа, но, разумеется, въ низшемъ знaчeнiи, въ знaчeнiи носа птицъ и проч.: Schnabel, bec, bill, neb, или рыла: museau, Schnauze, muzzle. Жaлкiй сему примеръ представляетъ намъ нынешнiй Pyccкiй языкъ. Владея богатейшимъ языкомъ въ мipе, непосредственно отъ Первобытнаго произшедшимъ, имея подъ рукою родственныя ему Cлaвянcкiя наречiя, что же съ ними сделали наши писаки и грамотеи, особенно въ пocледнie тридцать летъ? Просто за просто низвели его до нeyзнaнiя, до какого-то Французскаго ублюдка, иначе до балaки. Читайте нынешнiя газеты, где разсуждается о политике или какомъ нибудь полуученомъ и ученомъ предмете, тамъ, мало сказать, находится третья часть словъ Французскихъ, затемъ следуютъ уже Латинскія, Немецкія, Англійскія и т. д. Мы смеялись некогда надъ нностранными словами, введенными въ нашъ языкъ въ первой половине XVIII века: асамблея, элоквенція, баталія; что же они значатъ противъ нынешнихъ: иниціатива, культура, интелигенція, прогрессъ, гуманность, цивилизація, сеансъ, сезонъ, фактъ, еффектъ, результатъ, объектъ, субъектъ, рутина, реальный, нормальный, актуальный, соціальный, популярный, національный, индивидуальный, элементарный, словомъ сказать, что значатъ прежнія иностранныя слова противъ всего Французскаго словаря, введеннаго въ нашъ языкъ? Вотъ какъ мы его усовершенствовали: введи, не трудясь, въ свой языкъ все, какія кому утодно иностранныя слова, да и дело въ шляпе. Не имея ничего, кроме пустоты, каждый желаетъ прослыть Геростратомъ. Точно такимъ образомъ мы приняли тысячи оборотовъ и выраженій Французскихъ (галлицизмовъ), Немецкихъ, но ни одного своего. Кто поручится, что чрезъ другіе тридцать летъ все эти иноплеменныя слова не войдутъ въ простонародный нашъ языкъ, который въ продолженіи этого времени прійметъ еще большую тьму инородныхъ словъ, и тогда прощай на веки чистота языка Русскаго. Тутъ ужъ не пособитъ никакая въ міре элоквенція. Это выйдетъ чудовище: и обло, и слепо, и глухо, и немо. Катай во всю Ивановскую, да и только. Теперь послушайте о чемъ угодно нашу ученую лекцію, вы подумаете что ее читаетъ только что пріехавшій изъ Парижа гувернеръ, какой нибудь мосье Грепусье, который передъ своими ученицами объясняетъ урокъ на Французскомъ языке, съ притачкою къ нему Русскихъ окончаній, обдавая слушательницъ где-не-где несчастными Русскими словами и то сказанными не впопадъ. Куку! Vіve 1а France!

Сверхъ того Западные языки Европы представляютъ едва ли не единственный въ своемъ роде Латинизмъ, а правильнее Славянщину: въ допущеніи двухъ согласныхъ буквъ въ начале словъ (особенно br, pr, gl, kl, fl, fr), т. е. следующая за ними гласная прилагается ко второй согласной, между темъ какъ въ Монгольскихъ языкахъ она обыкновенно поставляется после первой согласной."

[Думка]

Предлагаю вторую часть введения к работе Платона Лукашевича
"Мнимый Индо-Европейский Мир".
Сама книга, по сути, - это словарь.
Если кого-то заинтересовало введение, которое является не только преддверием работы, но и определённым заключением с выводами, предлагаю скачать саму книгу на сайте П.Лукашевича в pdf-формате.

http://charomutie.ru/works/


"При изследованіи началъ языковъ Западно-Европейскихъ открываются два главнейшія положенія: 1-е) то, которое принадлежитъ ко всесветному Славянскому чаромантію и 2-е) свойственное преимущественно языкамъ Монгольскимъ.

Къ первому принадлежитъ:
a) переходъ и превращеніе буквы g въ d, k въ t и обратно;
b) опущеніе, въ некоторыхъ словахъ, буквы r (р) или же принятіе оной;
c) въ переходе буквы m (м) въ v и обратно.

Ко второму относится:
a) въ переходе буквъ s или ch, sch, sh (ш) въ t и обратно;
b) непосредственный или крутой переходъ буквы m (м) въ b, подобно какъ въ Татарскихъ наречiяхъ слова: бузь, бусь и мусь означают ледъ; біюсь, міюсь, рогъ; ямаръ, ябаръ, какой, по Монгольски (Ковал.; 2292). Этимъ свойствомъ я мало пользовался, но поставляю его на видъ будущимъ изследователямъ.
c) Къ сему разряду принадлежитъ необыкновенное свойство Монгольскаго языка (и преимущественно ученаго), по коему, въ некоторыхъ словахъ его, въ средине Словъ вставляются, неизвестно почему, добавочныс слоги: ге, ге, го, гу. Это свойство лучше всего сохранилось въ Немецкомъ языке, въ которомъ въ средину многихъ его словъ между гласною и согласною вставляется придыхательное h, наприм.: Fahl, Fahm, Fahne, Fahr, Fehl, Fohn, Fohre и проч. Должно прибавить, что Немцы слогъ ge весьма близко произносятъ къ звуку hэ, хэ, такъ что Славянину трудно его выговорить. Кроме этого вотъ полный примеръ: Англ. Sail и Нем. Segel; Франц. quille н Нем. Kegel; Франц. querelle и Монгольское кэрэгулъ, брань, и Калмыцкое керюль, драка. Англ. гаіn (ренъ), дождь, и Нем. Regen; Англ. lair (леръ) и Нем. Lager, Тунгузское: улагерь; Англ. hail (гелъ) и Нем. Hagel; Англ. queen и Монгольское ханъ и хаганъ, король, монархъ (Ковал., 718; 732); Нем. hager, худощавый и Монгольское хангагаръ, высокій ростомъ и худощавый (Ковал., 728); Англ. nail (нелъ) и Нем. Nagel; Англ. wain (венъ) и Нем. Wagen.
d) Другое не менее мудреное и необыкновенное свойство Монгольскихь языковъ это переходъ въ начале словъ буквъ s или sch, когда оне стоятъ передъ согласною, въ гласную е или і и даже въ а и обратно. Въ следствіе чего многія Латинскія слова, вошедшія во Французскій языкъ, подверглись этому правилу, наприм.:
Латинскія: Французскія:
Spissus – epais,
sparsus epars,
spinarium epinards,
spina epine,
spiculum epingle,
stamen etamine;
Англ. span, Нем. spanne=Франц. empan; Итал. sperone=Фран. eperon; Англ. stock, племя, родъ=Монгол. отокъ, племя, поколеніе народа (Монголь. Слов. Шмидта, 59).

Если Французскій языкъ въ семъ случае отвергаеть букву, s, обращая ее въ е, то напротивъ того Немецкій полностію принимаетъ s или sch (ш); въ такомъ разе, точно такія же слова въ Восточныхъ Монгольскихъ наречіяхъ превращаютъ эти самыя s, sch въ гласныя, какъ это можно видеть ниже въ самомъ словаре.

Это те основанія, которыми я руководился. Безъ нихъ нельзя мне было далеко проникнутъ въ свойства и образованія языковъ Монгольскихъ; безъ нихъ мой успехъ не былъ бы такъ удаченъ и значителенъ.

Нынешній мой трудъ есть живое преданіе о переселеніи различныхъ Монгольскихъ и Манжурскихъ племенъ въ Западную Европу: оно именно начинается съ техъ временъ, о которыхъ истopія молчитъ или говоритъ самымъ противоречащим и неопределеннымъ образомъ. Изъ ея свидетельствъ и вместе противоречій, не имея главнаго основанія, ничего нельзя вывести. А cіe-то основаніе и безъ помощи исторіи теперь находится передъ читателемъ. Да! дело говорить само о себе ясно, непротиворечно, а главное, неопровержимо. Здесь ужъ всеразрушающаго заключенія: «быть можетъ и можетъ быть» – не можетъ быть. Опровергните одно слово, а сотни другихъ неопровержимыхъ уничтожаютъ всякое сомненіе. Тутъ должно иметь дело не съ десятками, а съ тысячами словъ; подобный подвигъ будетъ напрасенъ и смешонъ, а более недобросовестенъ. Исторіею мы можемъ вертеть какъ угодно, но съ филологіею, какъ съ наукою точною, такъ управиться невозможно. Въ языкахъ народныхъ кроется истинная исторія его происхожденія и образованія, но какъ взяться и съ какой стороны приступить къ нимъ безъ предварительныхъ знаній общихъ правилъ составленія речи человеческой, а потомъ частныхъ, по племенамъ, въ этомъ-то и задача состоитъ.

Здесь не могу пройти молчаніемъ «повести» о моемъ труде. Немецкій языкъ не представлялъ мне никакого затрудненія: это простой сводъ языковъ Сибири или, лучше сказать, Монгольскихъ. Латинскія слова въ немъ принятыя, а равно и Славянскія, которыя раньше первыхъ вошли въ него, мне не трудно было отделить: сихъ последнихъ не такъ много, а въ Шведскомъ и Англійскомъ языкахъ ихъ находится, повидимому, более. Совсемъ другое дело мне было съ Французскимъ языкомъ. Долго я не решался его пересмотреть. Ученыя знаменитости его возделали, взлелеяли, со всехъ четырехъ сторонъ осмотрели, объяснили и поставили высоко на ходули, приставивъ къ нему постоянную стражу изъ сорока академиковъ, которые, подобно стоокому Аргусу, защищаютъ его отъ всякаго дерзкаго нахала, который бы отважился поближе разсмотреть его и изобличить чванство и невежество, возведшихъ его на такую мнимо-недоступную для другихъ языковъ высоту; придумали ему, по утонченнымъ правиламъ лжи, самое благородное въ міре происхожденіе, какого Калмыкамъ Клодіона и во сне не грезилось. По этому всякій смельчакъ, решившійся разоблачить этотъ mannequin, чучело, по деломъ былъ бы осмеянъ всемъ Парижемъ, следовательно и целымъ светомъ. Но, окончивъ изследованіе Немецкаго языка и его наречій, я увиделъ, что къ этой огромной реке, поглотившей Западныхъ Славянъ, не достаетъ еще одной важной речки, именно Французскаго языка. На это изследованіе еще темъ более я имелъ права, что сами же Французы, неизвестно почему, производятъ предковъ своихъ Франковъ и ихъ языкъ отъ Немцевъ. Объ этомъ знаютъ все ихъ академики, а я решительно этого производства не понимаю и не могу понять. Посему по праву ли или не по праву, по просьбе или не по просьбе, я взялъ словопроизводные словари Французскаго языка, и что же въ нихъ отыскалъ? Вместо настоящихъ изследованій одну ложь, мишуру и пустословіе. Производство множества Французскихъ словъ отъ Греческаго языка есть сущая поэзія академиковъ, детскія побрякушки. Незначительная Греческая колонія въ Марсели, чортъ знаетъ когда существовавшая, своимъ Афинскимъ языкомъ вскружила головы составителями Французскихъ корнеслововъ. А разве у насъ на Юге Россіи мало было Греческихъ колоній? Оне столь же давно погибли какъ и Марсельская съ тою только разницею, что наши Русскіе ученые за нихъ не вцепились и не производятъ Русскаго языка отъ языка поселенцевъ какой нибудь Ольвіи или Херсонеса Таврическаго. Французскій языкъ столько же обязанъ своимъ началомъ Греческому какъ и Камчадальскій. Затемъ Французскіе этимологи особенно ударяютъ на Латинскій языкъ: но съ нимъ тоже вышло, что и съ Греческимъ. Большая часть сихъ производствъ ложна. Теперь можно сравнить ихъ съ указаннымъ здесь настоящимъ источникомъ происхожденія коренныхъ Французскіхъ словъ, и тогда можно убедиться, какъ легко ученые злоупотребляли доверіемъ публики. За симъ следуетъ третій отделъ Французскаго словопроизводства, именно отъ такъ называемыхъ словъ Латинскаго языка среднихъ вековъ; эти слова составлены по большей части самими же Франками и почти все происхожденія Калмыцкаго. Въ недавнее время Французы начали обращать вниманіе на слова, вошедшія въ ихъ языкъ изъ языковъ Турецкаго, Арабскаго и нынешняго мнимаго Персидскаго: по Пигану ихъ оказывается до семи сотъ, но еще не все сосчитаны. Если изъ сего числа мы исключимъ 300 словъ, вошедшихъ въ новейшее время во Французскій языкъ, то собственно ему принадлежащихъ выйдетъ не более 400: все таки это довольно значительное количество; къ тому же эти слова чисто коренныя, не зашлыя. Еще не имея у себя этого словарчика г. Пигана, я началъ пересмотръ Французскаго словаря по своему. Сначала я не могъ безъ смеха просматривать Французскаго словопроизводства; за симъ удовлетворивъ свое любопытство, я сказалъ: вотъ сущее столпотвореніе Вавилонское; подобнаго смешенія ни въ одномъ на свете языке я не знаю; вотъ тотъ истолченый языкъ, который намъ навязываютъ съ детства!

Прежде всего я разсмотрелъ Европейское его отделеніе: оно очень тесно, это привитыя Латинскія слова, взятыя частію по сліянію Франковъ съ Римлянами, а частію отъ ихъ вековаго употребленія, и за темъ остальная часть его состоитъ изъ несколькихъ сотъ словъ древняго Славянскаго языка, которымъ говорили Галлы, туземцы нынешней Франціи, после владычества Римлянъ въ конецъ добитые Франками за то, что не знали, какъ защитить себя и свое отечество. Отъ всего этого пересмотра Французскій языкъ, такъ сказать, не двинулся и на десятую часть и остался въ своемъ составе целъ и невредимъ. Въ такомъ разе нужно было отправиться въ Сирію и въ Аравію: здесь дело пошло успешнее, а особенно при помощи Татарскаго языка Киргизскихъ степей. Это последнее обстоятельство мне показалось странностію: какъ можно допустить въ благороднейшій языкъ въ мipе целую орду Киргизскихъ и Башкирскихъ словъ! Но погодите: это только цветочки, а ягодъ еще нетъ. Въ негодованіи, я мысленно прогналъ это дикую орду изъ Французскаго языка и принялся за языки мнимо-Персидскій и Арабскій; я решился идти путемъ, проложеннымъ Французскими академиками... При этомъ второмъ иследованіи, я отыскалъ во Французскомъ языке еще несколько Персидскихъ и Арабскихъ словъ, которыя неизвестны были г. Пигану. Но дело на этомъ и остановилось: знаніе происхождешнія и свойствъ Французскаго языка подвинулось опять на одинъ шагъ впередъ и не более того. Это было для меня загадочно. Кажись, я сделалъ все, что и другіе, и даже более, а выводы труда моего вышли самые ничтожные; хотя уже онъ и разделился на четыре или на пять отдельныхъ языковъ, но главный изъ нихъ шестой, Французскій, остался нетронутымъ. Говорятъ, что языки Италіянскій, Испанскій, Португальскій и даже Французскій непосредственно происходятъ отъ Латинскаго; но откуда же въ нихъ явился Арабскій членъ (l'article)? Этотъ членъ решительно извратилъ въ сказанныхъ языкахъ смыслъ Латинской грамматики, следовательно и внутренній механизмъ Латинскаго языка до совершеннаго его неузнанія. Ведь подобный необыкновенный переворотъ въ языке Римлянъ не могъ упасть на землю вместе съ дождемъ, а имелъ единую, общую историческую причину. Вотъ что значитъ зарыться въ Греческіе и Латинскіе фоліанты, словари и грамматики, да и спать спокойно. Пора, пора господа пробудиться; полно-те возлегать на чужихъ лаврахъ!

Известно, что во времена Римской имперіи Италія была раздроблена на множество поместій, принадлежавшихъ знатнымъ патриціямъ или Римскимъ гражданамъ; эти поместья были не то, что Греческія колоніи, въ которыхъ жили свободные граждане, а населены были сплошь рабами-военнопленными или ихъ потомками, или же купленными рабами, которыхъ преимущественно привозили, какъ стада овецъ, изъ Африки и Сиріи, а въ высшей степени это повторялось после взятія Карфагена и огромныхъ завоеваній въ Азіи. Тогда въ этихъ поместьяхъ были собственно Римляне только прикащиками и дозорщиками рабовъ, а главное ихъ населеніе состояло изъ Арабовъ и Сирійцевъ, народовъ тоже Сибирско-Монгольскаго происхожденія. Въ этихъ-то поместьяхъ между повелителями и рабами необходимо долженъ былъ составиться условный языкъ, въ роде того, какой у насъ употребляютъ въ Кяхте Русскіе купцы при сношеніи съ Китайцами или Русскіе промышленники при сношеніи съ Сибирскими полудикими народами. Такъ какъ Арабское населеніе Италіи далеко превышало малочисленное и разсеянное тамъ и сямъ Римское, то, разумеется, въ теченіи вековъ, составился смешанный языкъ; въ немъ слова, какъ основатели и представители языка, остались по большей части Латинскія, а грамматическія его формы, какъ двигопринятели мыслей человека, упали на долю рабовъ или исполнителей.

Точно на такихъ основаніяхъ Римляне заселили Иберійскій полуостровъ и Галлію: туземцы сихъ странъ (Славяне) частію обращены были въ рабство, а частію постепенно выживались изъ своего отечества и въ последствіи совершенно уничтожились. Такъ образовался и нынешній Французскій языкъ въ своихъ грамматическихъ формахъ, но съ особенными Калмыцкими, Манжурскими, Китайскими и другими пряностями. Дикіе Франки не могли совершенно сохранить свой языкъ и смешали его съ условнымъ языкомъ Римскихъ рабовъ; этому много способствовало всеобщее введеніе у нихъ тогдашняго Латинскаго языка. Такъ точно образовался подобный же смешанный народъ Валахи или Румуны. Языкъ ихъ имеетъ тотъ же Арабскій членъ, но несколько измененный, а въ самомъ состав. Его заметно большое вліяніе языка Парескаго (мнимо-Персидскаго, Монголо-Татарскаго). Что же касается до члена Немецкаго языка der, то это есть Монгольское и вмесе Манжурское tere, этотъ, сей, тотъ; членъ Англійскаго языка the=ta, онъ, она; это, сіе, по Китайски (Rochet, 109); эде, они, сіи, по Монгольски (Шмидтъ, 33). Я полагаю, что на крайнемъ Востоке Сибири или по р. Амуру находятся племена Манжурскія или Монгольскія, которыя въ своемъ языке тоже употребляютъ членъ. Покаместъ ничего нельзя сказать утвердительнаго.

Въ Италіянскомъ языке, кроме ново-Персидскихъ и Арабскихъ, находится еще несколько сотъ словъ Славянъ Полабскихъ и Прибалтійскихъ. Первые, будучи теснимы со стороны Немецкаго моря Немцами и вероятно Франками, выселялись оттуда многочисленными дружинами и вместе съ братьями своими Балтійцами (которые въ свою очередь теснимы были въ Южной Скандинавіи отъ Шведовъ, а въ нынешней Даніи отъ Датчанъ) разрушили Западную Римскую имперію, отомстивъ Римлянамъ за попраніе правъ человеческихъ; завоевали Италію, Южную Галлію, Испанію и Северную Африку. Эти молодецкія дружины, предводимые волхвами (князьями), съ ихъ удельною системою, съ наследованіемъ княжескаго престола не отъ отца къ старшему сыну, а къ старейшему въ целомъ княжескомъ роде, съ ихъ общиннымъ устройствомъ и проч. – прошли на страницахъ исторіи Юго-Западной Европы какимъ-то метеоромъ. По принятіи Римско-Католической веры и неразлучнаго съ нею Латинскаго языка, эти народы немедленно сливались съ завоеванными ими жителями и въ несколько поколеній забывали свой языкъ и даже ту страну, изъ которой вышли.

После сихъ предварительныхъ разысканій о Французскомъ языке я уже смело обратился къ стае Башкирскихъ и Киргизскихъ словъ, въ немъ находящихся. Они ввели меня въ вечные снега страны Коряковъ и Камчадаловъ и въ необозримыя Монгольскія и Манжурскія степи. Въ сихъ-то степяхъ и пустыняхъ искони обитаемыхъ дикими падло-ядными народами отвратительнейшихъ образинъ, гнуснее Киргизскихъ: съ чуть виднеющимися глазами, выдавшимися скулами, плоскими носами, людей, составляющихъ средній переходъ отъ человека къ обезьянамъ или къ какимъ-то особеннымъ зверямъ, я отыскалъ наконецъ старыя логовища, некогда кочевавшаго милаго Франкскаго народа – и нашъ Левіафанъ двинулся съ места и сталъ стройно разсекать волны бурнаго Охотскаго моря. Я надеюсь, что этотъ мой трудъ не есть последнее мое слово Французскому языку и что не разъ еще придется мне разбирать его до ниточки, и тогда не откажусь возлить въ честь его окончателънаго изследованія «габалу (gobelet)» кобыльяго кумысу.

20-го Декабря, 1859 года
М. Березань."